Форум на ОКУЛУС

Дорогие форумчане,всех-с Рождеством!

Много радостей,счастья,здоровья и успехов-каждому дому!

Вот поэтическая подборка к празднику:

Владимир Соловьев

ИММАНУ-ЭЛЬ*

Во тьму веков та ночь уж отступила,

Когда, устав от злобы и тревог,

Земля в объятьях неба опочила

И в тишине родился С-нами-Бог.

И многое уж невозможно ныне:

Цари на небо больше не глядят,

И пастыри не слушают в пустыне,

Как ангелы про Бога говорят.

Но вечное, что в эту ночь открылось,

Несокрушимо временем оно,

И Слово вновь в душе твоей родилось,

Рожденное под яслями давно.

Да! С нами Бог, - не там, в шатре лазурном,

Не за пределами бесчисленных миров,

Не в злом огне, и не в дыханье бурном,

И не в уснувшей памяти веков.

Он здесь, теперь, - средь суеты случайной,

В потоке мутном жизненных тревог

Владеешь ты всерадостною тайной:

Бессильно зло; мы вечны; с нами Бог!

1892

Афанасий Фет

***

Ночь тиха. По тверди зыбкой

Звезды южные дрожат.

Очи Матери с улыбкой

В ясли тихие глядят.

Ни ушей, ни взоров лишних, -

Вот пропели петухи -

И за ангелами в вышних

Славят Бога пастухи.

Ясли тихо светят взору,

Озарен Марии лик.

Звездный хор к иному хору

Слухом трепетным приник, -

И над Ним горит высоко

Та звезда далеких стран:

С ней несут цари Востока

Злато, смирну и ливан.

1842

Лев Мей

***

То были времена чудес,

Сбывалися слова пророка:

Сходили ангелы с небес,

Звезда катилась от Востока,

Мир искупленья ожидал -

И в бедных яслях Вифлеема,

Под песнь хвалебную Эдема,

Младенец дивный воссиял,

И загремел по Палестине

Глас вопиющего в пустыне...

1855

Александр Блок

***

Был вечер поздний и багровый,

Звезда-предвестница взошла.

Над бездной плакал голос новый -

Младенца Дева родила.

На голос тонкий и протяжный,

Как долгий визг веретена,

Пошли в смятеньи старец важный,

И царь, и отрок, и жена.

И было знаменье и чудо:

В невозмутимой тишине

Среди толпы возник Иуда

В холодной маске, на коне.

Владыки, полные заботы,

Послали весть во все концы,

И на губах Искариота

Улыбку видели гонцы.

1902

К. Р.

ЦАРЬ ИУДЕЙСКИЙ

(Отрывок)

И о а н н а:*

На память мне приходит ночь одна

На родине моей. Об этой ночи

Ребенком малым слышала нередко

Я пастухов бесхитростную повесть.

Они ночную стражу содержали

У стада. Ангел им предстал; [и слава

Господня осияла их. И страх

Напал на пастухов. И ангел Божий,

Их ободряя, молвил им: «Не бойтесь!

Великую я возвещаю радость

И вам, и людям всей земли: родился

Спаситель вам. И вот вам знак: в пещере

Найдете вы Младенца в пеленах;

Он в яслях возлежит». И появилось

На небе много ангелов святых;

Они взывали: «Слава в вышних Богу,

Мир на земле, благоволенье людям!»

И смолкло все, и в небе свет погас,

И ангел Божий отлетел.] По слову

Его они пошли и увидали

И ясли, и спеленатого в них

Прекрасного Младенца Иисуса,

И радостную Мать Его, Марию.

1912

Е. Львова

РОЖДЕСТВО ХРИСТОВО

Благословен тот день и час,

Когда Господь наш воплотился,

Когда на землю Он явился,

Чтоб возвести на Небо нас.

Благословен тот день, когда

Отверзлись вновь врата Эдема;

Над тихой весью Вифлеема

Взошла чудесная звезда!

Когда над храминой убогой

В полночной звездной полумгле

Воспели «Слава в вышних Богу!» -

Провозвестили мир земле

И людям всем благоволенье!

Благословен тот день и час,

Когда в Христовом Воплощенье

Звезда спасения зажглась!..

Христианин, с Бесплотных Ликом

Мы в славословии великом

Сольем и наши голоса!

Та песнь проникнет в небеса.

Здесь воспеваемая долу

Песнь тихой радости души

Предстанет Божию Престолу!

Но ощущаешь ли, скажи,

Ты эту радость о спасеньи?

Вступил ли с Господом в общенье?

Скажи, возлюбленный мой брат,

Ты ныне так же счастлив, рад,

Как рад бывает заключенный

Своей свободе возвращенной?

Ты так же ль счастлив, как больной,

Томимый страхом и тоской,

Бывает счастлив в то мгновенье,

Когда получит исцеленье?

Мы были в ранах от грехов -

Уврачевал их наш Спаситель!

Мы в рабстве были - от оков

Освободил нас Искупитель!

Под тучей гнева были мы,

Под тяготением проклятья -

Христос рассеял ужас тьмы

Нам воссиявшей благодатью.

Приблизь же к сердцу своему

Ты эти истины святые,

И, может быть, еще впервые

Воскликнешь к Богу своему

Ты в чувстве радости спасенья!

Воздашь Ему благодаренье,

Благословишь тот день и час,

Когда родился Он для нас.

Сер. 19 века.

Константин Льдов

РОЖДЕСТВО ХРИСТОВО

«Дева днесь Пресущественнаго раждает,

и земля вертеп Неприступному приносит.

Ангели с пастырьми славословят,

волсви же со звездою путешествуют...»

Пустыня спит. Горят светила

На ризе ночи голубой.

Чья мысль их властно превратила

В завет, начертанный судьбой?

Кто поспешает в мраке зыбком

За звездным факелом во след?

К каким восторгам и улыбкам?

К каким виденьям юных лет?

То мудрецы, цари Востока,

Провидцы в жизни и во снах,

Рожденье нового Пророка

Прочли в небесных письменах.

Они чеканные сосуды

Везут с дарами... Путь далек.

Идут, колеблются верблюды,

Вздымая облаком песок...

Святое всех роднит со всеми, -

Как смерть, как совесть, как грехи.

Под утро, в горном Вифлееме,

Проснулись в страхе пастухи.

Как озарилась их обитель!

Само вещает Божество:

«Рожден для смертных Искупитель,

Идите, - узрите Его!»

Смиренных духом сочетало

Преданье с мудрыми земли:

Одно их чувство волновало,

Одни надежды их влекли.

Для них Избранник неизвестный

Уже идет и в этот час

На подвиг Свой - на подвиг Крестный

Во искупление за нас!

1890-е

Владислав Ходасевич

ВЕЧЕР

(Отрывок)

Меркнут гор прибрежные отроги,

Пахнет пылью, морем и вином.

Запоздалый ослик на дороге

Торопливо плещет бубенцом...

Не в такой ли час, когда ночные

Небеса синели надо всем,

На таком же ослике Мария

Покидала тесный Вифлеем?

Топотали частые копыта,

Отставал Иосиф, весь в пыли...

Что еврейке бедной до Египта,

До чужих овец, чужой земли?

Плачет Мать. Дитя под черной тальмой*

Сонными губами ищет грудь,

А вдали, вдали Звезда над пальмой

Беглецам указывает путь.

1913

Иван Бунин

БЕГСТВО В ЕГИПЕТ

По лесам бежала Божья Мать,

Куньей шубкой запахнув Младенца.

Стлалось в небе Божье полотенце,

Чтобы Ей не сбиться, не плутать.

Холодна, морозна ночь была,

Дива дивьи в эту ночь творились:

Волчьи очи зеленью дымились,

По кустам сверкали без числа.

Две седых медведицы в яру,

На дыбах боролись в ярой злобе,

Грызлись, бились и мотались обе,

Тяжело топтались на снегу.

А в дремучих зарослях, впотьмах,

Жались, табунились и дрожали,

Белым паром из ветвей дышали

Звери с бородами и в рогах.

И огнем вставал за лесом меч,

Ангела, летевшего к Сиону,

К золотому Иродову трону,

Чтоб главу на Ироде отсечь.

1915

Владимир Набоков

ЕВАНГЕЛИЕ ИАКОВА, гл. 18

И видел я: стемнели неба своды,

и облака прервали свой полет,

и времени остановился ход...

Все замерло. Реки умолкли воды.

Седой туман сошел на берега,

и наклонив над влагою рога,

козлы не пили. Стадо на откосах

не двигалось. Пастух, поднявши посох,

оцепенел с простертою рукой

взор устремляя ввысь, а над рекой,

над рощей пальм, вершины опустивших,

хоть воздух был бестрепетен и нем,

повисли птицы на крылах застывших.

Все замерло. Ждал чутко Вифлеем...

И вдруг в листве проснулся чудный ропот,

и стая птиц звенящая взвилась,

и прозвучал копыт веселый топот,

и водных струй послышался мне шепот,

и пастуха вдруг песня раздалась!

А вдалеке, развея сумрак серый,

как некий Крест, божественно-светла,

Звезда зажглась над вспыхнувшей пещерой,

где в этот миг Мария родила.

1918

В ПЕЩЕРЕ

Над Вифлеемом ночь застыла.

Я блудную овцу искал.

В пещеру заглянул - и было

виденье между черных скал.

Иосиф, плотник бородатый,

сжимал, как смуглые тиски,

ладони, знавшие когда-то

плоть необструганной доски.

Мария слабая на Чадо

улыбку устремляла вниз,

вся умиленье, вся прохлада

линялых синеватых риз.

А Он, Младенец светлоокий

в венце из золотистых стрел,

не видя Матери, в потоки

Своих небес уже смотрел.

И рядом, в темноте счастливой,

по белизне и бубенцу

я вдруг узнал, пастух ревнивый,

свою пропавшую овцу.

1924

Георгий Иванов

***

Наконец-то повеяла мне золотая свобода,

Воздух, полный осеннего солнца, и ветра, и меда.

Шелестят вековые деревья пустынного сада,

И звенят колокольчики мимо идущего стада,

И молочный туман проползает по низкой долине...

Этот вечер однажды уже пламенел в Палестине.

Так же небо синело и травы дымились сырые

В час, когда пробиралась с Младенцем в Египет Мария.

Смуглый детский румянец, и ослик, и кисть винограда...

Колокольчики мимо идущего звякали стада.

И на солнце, что гасло, павлиньи уборы отбросив,

Любовался, глаза прикрывая ладонью, Иосиф.

1920

Константин Липскеров

ИЗ ЦИКЛА «ТРИ СОНЕТА»

2

ВОЛХВЫ

Неистовствует царь. В неправедных шатрах

Пирует воинство, грозящее всемирно.

И поняли волхвы: родился Тот, Кто мирно

Народы поведет, отринувшие страх.

Несут они ларцы, в чьих золотых нутрах

Сирийская смола, египетская смирна.

Покровы путников горят златопорфирно

И перстни мудрости на поднятых перстах.

Вот их привел пастух к неведомому хлеву,

Парчой спугнув овец, они узрели Деву,

Младенца под снопом навеса негустым.

Он спит. Но луч сверкнул, дары царапнув резко, -

И жмурится Дитя от радостного блеска,

И ручки тянутся к забавам золотым.

1922

Борис Пастернак

РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ЗВЕЗДА

Стояла зима.

Дул ветер из степи.

И холодно было Младенцу в вертепе

На склоне холма.

Его согревало дыханье вола.

Домашние звери

Стояли в пещере,

Над яслями теплая дымка плыла.

Доху отряхнув от постельной трухи

И зернышек проса,

Смотрели с утеса

Спросонья в полночную даль пастухи.

Вдали было поле в снегу и погост,

Ограды, надгробья,

Оглобля в сугробе,

И небо над кладбищем, полное звезд.

А рядом, неведомая перед тем,

Застенчивей плошки

В оконце сторожки

Мерцала звезда по пути в Вифлеем.

Она пламенела, как стог, в стороне

От неба и Бога,

Как отблеск поджога,

Как хутор в огне и пожар на гумне.

Она возвышалась горящей скирдой

Соломы и сена

Средь целой вселенной,

Встревоженной этою новой звездой.

Растущее зарево рдело над ней

И значило что-то,

И три звездочета

Спешили на зов небывалых огней.

За ними везли на верблюдах дары.

И ослики в сбруе, один малорослей

Другого, шажками спускались с горы.

И странным виденьем грядущей поры

Вставало вдали все пришедшее после.

Все мысли веков, все мечты, все миры,

Все будущее галерей и музеев,

Все шалости фей, все дела чародеев,

Все елки на свете, все сны детворы.

Весь трепет затепленных свечек, все цепи,

Все великолепье цветной мишуры...

... Все злей и свирепей дул ветер из степи...

... Все яблоки, все золотые шары.

Часть пруда скрывали верхушки ольхи,

Но часть было видно отлично отсюда

Сквозь гнезда грачей и деревьев верхи.

Как шли вдоль запруды ослы и верблюды,

Могли хорошо разглядеть пастухи.

- Пойдемте со всеми, поклонимся чуду, -

Сказали они, запахнув кожухи.

От шарканья по снегу сделалось жарко.

По яркой поляне листами слюды

Вели за хибарку босые следы.

На эти следы, как на пламя огарка,

Ворчали овчарки при свете звезды.

Морозная ночь походила на сказку,

И кто-то с навьюженной снежной гряды

Все время незримо входил в их ряды.

Собаки брели, озираясь с опаской,

И жались к подпаску, и ждали беды.

По той же дороге чрез эту же местность

Шло несколько ангелов в гуще толпы.

Незримыми делала их бестелесность,

Но шаг оставлял отпечаток стопы.

У камня толпилась орава народу.

Светало. Означились кедров стволы.

- А кто вы такие? - спросила Мария.

- Мы племя пастушье и неба послы,

Пришли вознести Вам Обоим хвалы.

- Всем вместе нельзя. Подождите у входа.

Средь серой, как пепел, предутренней мглы

Топтались погонщики и овцеводы,

Ругались со всадниками пешеходы,

У выдолбленной водопойной колоды

Ревели верблюды, лягались ослы.

Светало. Рассвет, как пылинки золы,

Последние звезды сметал с небосвода.

И только волхвов из несметного сброда

Впустила Мария в отверстье скалы.

Он спал, весь сияющий, в яслях из дуба,

Как месяца луч в углубленье дупла.

Ему заменяли овчинную шубу

Ослиные губы и ноздри вола.

Стояли в тени, словно в сумраке хлева,

Шептались, едва подбирая слова.

Вдруг кто-то в потемках, немного налево

От яслей рукой отодвинул волхва,

И тот оглянулся: с порога на Деву,

Как гостья, смотрела звезда Рождества.

1947

Архиепископ Иоанн (Шаховской)

«СЛАВА В ВЫШНИХ БОГУ»

Мы слышим детский лепет, словно пенье

Тех ангелов, что вдруг, для всей земли,

Сквозь эту ночь и звездное горенье

К пустынным пастухам пришли.

Мы замечаем братское согласье

И ясность кроткую людей простых,

Открытых Небу, ангелам и счастью,

Что родилось в святую ночь для них.

Мы постигаем веру и терпенье

Волхвов, искавших вечной глубины,

И - снова слышим в этом мире пенье,

Которым Небеса полны.

О, Господи, Великий, Безначальный,

Творец всех звезд, былинок и людей,

Ты утешаешь этот мир печальный

Безмерной близостью Своей!

Ты видишь скорбь земли: все наше неуменье

Тебя искать, любить, принять, найти;

И оставляешь Ты средь мира это пенье,

Как исполненье всякого пути.

Горит Твоя звезда - святая человечность,

И мир идет к своей любви большой;

И если кто ее увидел, значит вечность

Остановилась над его душой.

1960-е

Иосиф Бродский

РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ЗВЕЗДА

В холодную пору, в местности, привычной скорей к жаре,

чем к холоду, к плоской поверхности более, чем к горе,

Младенец родился в пещере, чтоб мир спасти;

мело, как только в пустыне может зимой мести.

Ему все казалось огромным: грудь Матери, желтый пар

из воловьих ноздрей, волхвы - Бальтазар, Каспар,

Мельхиор; их подарки, втащенные сюда.

Он был всего лишь точкой. И точкой была Звезда.

Внимательно, не мигая, сквозь редкие облака,

на лежащего в яслях Ребенка издалека,

из глубины Вселенной, с другого ее конца,

Звезда смотрела в пещеру. И это был взгляд Отца.

1987

***

Представь, чиркнув спичкой, тот вечер в пещере,

используй, чтоб холод почувствовать, щели

в полу, чтоб почувствовать голод - посуду,

а что до пустыни, пустыня повсюду.

Представь, чиркнув спичкой, ту полночь в пещере,

огонь, очертанья животных, вещей ли,

и - складкам смешать дав лицо с полотенцем -

Марию, Иосифа, сверток с Младенцем.

Представь трех царей, караванов движенье

к пещере; верней, трех лучей приближенье

к звезде, скрип поклажи, бренчание ботал*

(Младенец покамест не заработал

на колокол с эхом в сгустившейся сини).

Представь, что Господь в Человеческом Сыне

впервые Себя узнает на огромном

впотьмах расстояньи: бездомный в бездомном.

1989

Дмитрий Щедровицкий

ПОКЛОНЕНИЕ ВОЛХВОВ

Вступает ночь в свои права,

В пещеру входят три волхва

Гаспар и Мельхиор...

А детство чудно далеко,

И столько выцвело веков,

Что ты забыл с тех пор,

Как звали третьего... Гаспар

Внес ладан. А Младенец спал,

Вдыхая аромат,

И столько времени прошло,

Что помнить стало тяжело

И петь, и понимать,

О чем твердил небесный хор.

Смотрел из ночи Мельхиор,

Как золотился свет,

Как подымался сладкий дым, -

В нем вился холод наших зим,

Сияли лица лет...

1980-е

Людмила Колодяжная

ВОЛХВЫ

Галки взлетают все выше,

Чтобы на кронах уснуть...

Верно, волхвы уже вышли

В свой осторожный путь.

Снежной дороги каша,

Самая глушь зимы,

И не увидишь даже

Луч среди этой тьмы.

В худшее года время,

В холод волхвы пошли,

Царских подарков бремя

Над головой несли.

Мглою, по снежной пыли,

Прочь от Ирода, прочь,

К цели идти решили,

Без остановки, всю ночь,

Сквозь безлистные кущи,

Чтоб не застыть, не заснуть...

Пел чей-то голос в уши,

Что безрассуден путь -

Есть ли Господь на свете,

Иль человек один?..

Маги пришли на рассвете

В теплую мглу долин,

Где из-под мокрого снега

Остро пахла трава,

Луч у корчмы, как веха,

Гибкие дерева

Над Его колыбелью...

Поняли путники - здесь;

Ангела голос свирелью

Им подтвердил: Бог - есть!

Давно это, помнится, было,

Но если б послал кто-нибудь,

По грязи, по снежной пыли

Волхвы б устремились в путь,

По тающей острой кромке,

В морозную глушь зимы,

Надеясь увидеть ломкий,

Единственный Луч средь тьмы.

1997

БЕГСТВО В ЕГИПЕТ

Помнишь? Ангел в тумане белел,

Нас в небесах приютивший...

Надо исполнить, что он велел,

Ангел, во сне приходивший,

Тот, говоривший: «Встань и возьми

Все, что дорого сердцу,

Видишь, ночные взметнулись огни -

Ирод ищет Младенца.

Видишь, как преданно ждет у двери

Ослик покорный и смирный,

Матерь и Сына возьми, и дары -

Золото, ладан и смирну.

В землях Египетских сохрани

Сладость воспоминанья,

Там, где пустыня, где темен Нил,

На берегах изгнанья.

Здесь, в Вифлееме, вопли и плач,

Дьявол раскинул сети,

Здесь младенцев губит палач,

Плачет Рахиль о детях.

Ты пережди, пережди беду,

Сердца смиряя жажду...

Ирод умрет. Я к тебе приду,

В сон твой, с вестью, однажды,

И скажу: отдохни от бед,

Мира забудь пороки,

В светлый тихий иди Назарет,

Как предрекли пророки».

1997

Из русской народной духовной поэзии

Г О Л У Б И Н А Я К Н И Г А

РОЖДЕСТВО ХРИСТОВО

Во славном было городе Вифлееме,

Во той стране было иудейской

На востоке звезда возсияла -

Народился Спаситель, Царь Небесный.

Бог во убожестве приложился,

Во убогих яслях возложился,

Никто про Его, Света, не ведает.

Спроведали персидские цари,

Принесли Ему честные дары:

И смирну, и злато со ливаном.

Царие Царю поклонились:

«Прими наши честные дары:

И смирну, и злато со ливаном!»

Царие Царя стали вопрошати:

«Не ты ли есть Бог над богами,

Не ты ли есть Царь над царями?»

«Гой еси, вы, персидские цари!

Хощете Меня вы испытати,

Про Меня царю Ироду сказати,

На распятие жидам Меня предати,

Безвинную кровь проливати».

«Не дай же нам, Господи, подумать,

Не дай нам, Владыко, помыслить!

Мы хощем с Тобой вкупе жити,

Во едином Царстве Небесном!»

«Коли хощете со Мной вкупе жити,

Ко Ироду царю вы не ходите,

Иным путем обратитесь,

Ироду царю вы поругайтесь».

Царие Царю поклонились,

Поклонившись, они прослезились.

Прослезившись, и вовсе они просветились,

Во своя страны воротились,

Ироду царю поругались.

Безбожный царь про это проведал,

Безбожный царь Ирод возъярился,

Послал же он свое войско

Во ту страну иудейскую,

Во все пределы вифлеемские

Побить неповинные младенцы

От двою лет и нижае

За Спасителя Христа Бога.

XVII-XVIII вв.

ОБ ИРОДЕ

И О РОЖДЕСТВЕ ХРИСТОВОМ

Дева Мати Пречистая

С небес взята, Пресветлая.

В темной ночи звезда просветила,

Дала всем верным помощи

От роду Адамова.

Родилися люди от Адама.

Девица, всем Царица,

Христа, Сына Божия породила

В иудейской земле, во вертеп-горе.

Пошли волсви Христа искать

По звезде волсви по честной;

Звезда идет и волсви идут.

Пришли волсви ко вертеп-горе,

Принесли Христу честны дары;

Наложил Господь на них златы венцы.

Пошли волсви, радуются,

Не путем во дома свои,

Ироду-царю про Христа не споведали.

Ирод-царь возмущается,

Умом-разумом колыбается,

Не хочет он Бога видети,

Славу Божию слышати,

Хочет Бога погубить.

Посылает Ирод-царь посланников

По всей земле святорусской:

«Подьте вы, посланники,

Побейте вы младенцев многосущиих

Двух годов и полутора».

Много они младенцев прибили -

Три тьмы и три тысячи.

Нигде Господи во младенцах не изыскался.

Проречет Господь ко младенцам:

«Подьте вы, младенцы, во Царствие,

Во Царствие во Небесное

За ту за смерть за напрасную

Ко святому Авраамию,

Ко Исаку, ко Иакову».

Поем славу Тебе великую,

Песнь поем: аллилуия.

XVII - XVIII вв.

С В Е Т В И Ф Л Е Е М А

Владимир Бенедиктов

ЕЛКА

24 декабря 1857

(Отрывок)

Елка, дикую красу

Схоронив глубоко,

Глухо выросла в лесу,

От людей далеко.

Ствол под жесткою корой,

Зелень - всё иголки,

И смола слезой, слезой

Каплет с бедной елки.

Не растет под ней цветок,

Ягодка не спеет;

Только осенью грибок,

Мхом прикрыт, краснеет.

Близок праздник Рождества, -

Елку подрубили

И в одежду торжества

Пышно нарядили.

Вот на елке - свечек ряд.

Леденец крученый,

В гроздьях сочный виноград,

Пряник золоченый.

Вдруг плодами поросли

Сумрачные ветки,

Елку в комнату внесли -

Веселитесь, детки!

Для детей трудится мать,

Им игрушки прочит,

Деревцо для них убрать -

День и ночь хлопочет.

И она - мой соловей -

Втайне, втихомолку,

В радость пташечке своей

Украшает елку...

1857

Афанасий Фет

***

Звезда сияла на востоке,

И из степных далеких стран

Седые понесли пророки

В дань злато, смирну и ливан.

Изумлены ее красою,

Волхвы маститые пошли

За путеводною звездою

И пали до лица земли.

И предо мной, в степи безвестной,

Взошла звезда твоих щедрот:

Она свой луч в красе небесной

На поздний вечер мой прольет.

Но у меня для приношенья

Ни злата, ни ливана нет, -

Лишь с фимиамом песнопенья

Падет к стопам твоим поэт.

1887

Александр Блок

СОЧЕЛЬНИК В ЛЕСУ

Ризу накрест обвязав,

Свечку к палке привязав,

Реет ангел невелик,

Реет лесом, светлолик.

В снежно-белой тишине

От сосны порхнет к сосне,

Тронет свечкою сучок -

Треснет, вспыхнет огонек,

Округлится, задрожит,

Как по нитке, побежит

Там и сям, и тут, и здесь...

Зимний лес сияет весь!

Так легко, как снежный пух,

Рождества крылатый дух

Озаряет небеса,

Сводит праздник на леса,

Чтоб от неба и земли

Светы встретиться могли,

Чтоб меж небом и землей

Загорелся луч иной,

Чтоб от света малых свеч

Длинный луч, как острый меч,

Сердце светом пронизал,

Путь неложный указал.

1912

Зинаида Гиппиус

НАШЕ РОЖДЕСТВО

Вместо елочной, восковой свечи,

бродят белые прожекторов лучи,

сверкают сизые стальные мечи,

вместо елочной, восковой свечи.

Вместо ангельского обещания

пропеллера вражьего жужжанье,

подземное страданье ожиданья

вместо ангельского обещанья.

Но вихрям, огню и мечу

покориться навсегда не могу.

Я храню восковую свечу,

я снова ее зажгу,

и буду молиться снова:

родись, Предвечное Слово!

Затепли тишину земную.

Обними землю родную...

1914

Сергей Есенин

***

То не тучи бродят за овином

И не холод.

Замесила Божья Матерь Сыну

Колоб.

Всякой снадобью Она поила жито

В масле.

Испекла и положила тихо

В ясли.

Заигрался в радости Младенец,

Пал в дрему,

Уронил Он колоб золоченый

На солому.

Покатился колоб за ворота

Рожью.

Замутили слезы душу голубую

Божью.

Говорила Божья Матерь Сыну

Советы:

«Ты не плачь, мой лебеденочек,

Не сетуй.

На земле все люди человеки,

Чада.

Хоть одну им малую забаву

Надо.

Жутко им меж темных

Перелесиц,

Назвала я этот колоб -

Месяц».

1916

***

О Матерь Божья,

Спади звездой

На бездорожье,

В овраг глухой.

Пролей, как масло,

Власа луны

В мужичьи ясли

Моей страны.

Срок ночи долог.

В них спит Твой Сын.

Спусти, как полог,

Зарю на синь.

Окинь улыбкой

Мирскую весь

И солнце зыбкой

К кустам привесь.

И да взыграет

В ней, славя день,

Земного рая

Святой Младень.

1917-1918

Осип Мандельштам

***

Где ночь бросает якоря

В глухих созвездьях Зодиака,

Сухие листья октября,

Глухие вскормленники мрака,

Куда летите вы? Зачем

От древа жизни вы отпали?

Вам чужд и странен Вифлеем,

И яслей вы не увидали.

Для вас потомства нет - увы,

Бесполая владеет вами злоба,

Бездетными сойдёте вы

В свои повапленные гробы.

И на пороге тишины,

Среди беспамятства природы,

Не вам, не вам обречены,

А звёздам вечные народы.

1920

Михаил Кузмин

РОЖДЕСТВО

Без мук Младенец был рожден,

А мы рождаемся в мученьях,

Но дрогнет вещий небосклон,

Узнав о новых песнопеньях.

Не сладкий глас, а ярый крик

Прорежет темную утробу:

Слепой зародыш не привык,

Что путь его подобен гробу.

И не восточная звезда

Взвилась кровавым метеором,

Но впечатлелась навсегда

Она преображенным взором.

Что дремлешь, ворожейный дух?

Мы потаённы, сиры, наги...

Надвинув на глаза треух,

Бредут невиданные маги.

1921

Владимир Набоков

РОЖДЕСТВО

Мой календарь полу-опалый

пунцовой цифрою зацвел;

на стекла пальмы и опалы

мороз колдующий навел.

Перистым вылился узором,

лучистой выгнулся дугой,

и мандаринами и бором

в гостиной пахнет голубой.

1921

Дмитрий Кленовский

***

Елочка с пятью свечами

Без игрушек и сластей

Робко льет скупое пламя

В нищей комнате моей.

Ах, не также ль у порога

В мой заветный Вифлеем

Сам стою я перед Богом

Неукрашенный ничем!

Только иглами сухими

Всех земных моих тревог,

Только свечками скупыми,

Что Он Сам во мне зажег.

И мою пуская душу

В путь намеченный едва,

Сам же скоро и потушит -

До другого Рождества!

1947

Борис Пастернак

СНЕГ ИДЕТ

Снег идет, снег идет.

К белым звездочкам в буране

Тянутся цветы герани

За оконный переплет.

Снег идет, и все в смятеньи,

Все пускается в полет, -

Черной лестницы ступени,

Перекрестка поворот.

Снег идет, снег идет,

Словно падают не хлопья,

А в заплатанном салопе

Сходит наземь небосвод.

Словно с видом чудака,

С верхней лестничной площадки,

Крадучись, играя в прятки,

Сходит небо с чердака.

Потому что жизнь не ждет.

Не оглянешься - и святки.

Только промежуток краткий,

Смотришь, там и новый год.

Снег идет, густой-густой.

В ногу с ним, стопами теми,

В том же темпе, с ленью той

Или с той же быстротой,

Может быть, проходит время?

Может быть, за годом год

Следуют, как снег идет,

Или как слова в поэме?

Снег идет, снег идет,

Снег идет, и все в смятеньи:

Убеленный пешеход,

Удивленные растенья,

Перекрестка поворот.

1956

Белла Ахмадулина

ЕЛКА В БОЛЬНИЧНОМ КОРИДОРЕ

В коридоре больничном поставили елку. Она

и сама смущена, что попала в обитель страданий.

В край окна моего ленинградская входит луна

и не долго стоит: много окон и много стояний.

К той старухе, что бойко бедует на свете одна,

переходит луна, и доносится шорох стараний

утаить от соседок, от злого непрочного сна

нарушенье порядка, оплошность запретных рыданий.

Всем больным стало хуже. Но все же - канун Рождества.

Завтра кто-то дождется известий, гостинцев, свиданий.

Жизнь со смертью - в соседях. Каталка всегда не пуста -

лифт в ночи отскрипит равномерность ее упаданий.

Вечно радуйся, Дево! Младенца Ты в ночь принесла.

Оснований других не оставлено для упований,

но они так важны, так огромны, так несть им числа,

что прощен и утешен безвестный затворник подвальный.

Даже здесь, в коридоре, где елка - причина для слез

(не хотели ее, да сестра заносить повелела),

сердце бьется и слушает, и - раздалось донеслось:

- Эй, очнитесь! Взгляните - восходит Звезда Вифлеема.

Достоверно одно: воздыханье коровы в хлеву,

поспешанье волхвов и неопытной Матери локоть,

упасавшей Младенца с отметиной чудной во лбу.

Остальное - лишь вздор, затянувшейся лжи мимолетность.

Этой плоти больной, изврежденной трудом и войной,

что нужней и отрадней столь просто описанной сцены?

Но - корят то вином, то другою какою виной

и питают умы рыбьей костью обглоданной схемы.

Я смотрела, как день занимался в десятом часу:

каплей был и блестел, как бессмысленный черный фонарик, -

там, в окне и вовне. Но прислышалось общему сну:

в колокольчик на елке названивал крошка-звонарик.

Занимавшийся день был так слаб, неумел, неказист.

Цвет - был меньше, чем розовый: родом из робких, не резких.

Так на девичьей шеe умеет мерцать аметист.

Все потупились, глянув на кроткий и жалобный крестик.

А как стали вставать, с неохотой глаза открывать -

вдоль метели пронесся трамвай, изнутри золотистый.

Все столпились у окон, как дети: - Вот это трамвай!

Словно окунь, ушедший с крючка: весь пятнистый, огнистый.

Сели завтракать, спорили, вскоре устали, легли.

Из окна вид таков, что невидимости Ленинграда

или невидали мне достанет для слез и любви.

- Вам не надо ль чего-нибудь? - Нет, ничего нам не надо.

Мне пеняли давно, что мои сочиненья пусты.

Сочинитель пустот, в коридоре смотрю на сограждан.

Матерь Божия! Смилуйся! Сына о том же проси.

В день рожденья Его дай молиться и плакать о каждом!

1985

Нина Карташева

РОЖДЕСТВО

Я бескорыстно и наивно

Люблю в рождественской ночи

Звезды осьмиконечной дивной

Ко мне летящие лучи.

Когда вся церковь замирает,

Раскрыты Царские Врата,

Стоит, земли не задевает

Крылатый ангел. И уста

Не движутся, но льются звуки,

Здесь небо снизошло к земле,

Благословляющие руки

Я ощущаю на челе.

И запах ладана и ели,

Свечей живые огоньки,

И страх, что невесомость в теле -

От прикоснувшейся руки.

Я с этим чудом в мир ступаю -

Надолго хватит! И на всех!

Сверкает в звездах Ночь Святая,

И блестки сыплются на снег.

1998

Людмила Колодяжная

***

Каждого ждет воздаянье по вере.

В мире темно и грязно, и сыро.

Слово рождается в яслях, в пещере.

Правит страною какой-нибудь Ирод.

И пробираются по примете

Маги-волхвы - по сердца дрожи,

К свету, который во тьме лишь светит,

И достают дары осторожно.

Самое худшее года время,

Снег и слякоть, и ветер в лица.

Ветхих заветов проходит бремя.

Ангелы крыльями бьют, как птицы.

- Время молитв, коротких и ясных,

Неутолимой водою жажды...

Слово в пещере рождается, в яслях -

Бог, сходящий на землю однажды.

Снег и слякоть, и в лица ветер,

От непогоды куда нам деться?

Мы, как волхвы, идем по примете -

По дрожи сердца, по плачу сердца.

1998

Татьяна Шорыгина

РОЖДЕСТВО

Помню я,

как в детстве первый раз

Слушала о Рождестве рассказ.

Я была взволнована до слез!

Ведь родился маленький Христос

Не в богатом именитом доме

И лежал не в пышной колыбели,

А в глухой пещере, на соломе.

Ангелы, над ним склонившись, пели,

И пришли в пещеру пастухи

Поклониться истинному Богу,

Мудрецы Востока, старики

По звезде нашли к нему дорогу,

В дар ребенку со своей земли

Золото и ладан принесли.

Было все чудесно и сурово!

И наполнило мне душу чувством новым

Мудрое евангельское слово.

1998

Б О Ж И Я М А Т Е Р Ь

Михаил Лермонтов

МОЛИТВА

Я, Матерь Божия, ныне с молитвою

Пред Твоим образом, ярким сиянием,

Не о спасении, не перед битвою,

Не с благодарностью иль покаянием,

Не за свою молю душу пустынную,

За душу странника в свете безродного;

Но я вручить хочу деву невинную

Теплой Заступнице мира холодного.

Окружи счастием душу достойную,

Дай ей сопутников, полных внимания,

Молодость светлую, старость покойную,

Сердцу незлобному мир упования.

Срок ли приблизится часу прощальному

В утро ли шумное, в ночь ли безгласную -

Ты восприять пошли к ложу печальному

Лучшего ангела душу прекрасную.

1837

Афанасий Фет

AVE MARIA

“Ave Maria!..” Лампада тиха.

В сердце готовы четыре стиха:

“Чистая Дева, Скорбящего Мать,

Душу проникла Твоя благодать.

Неба Царица, не в блеске лучей, -

В тихом предстань сновидении ей!”

“Ave Maria!..” Лампада тиха...

Я прошептал все четыре стиха.

1840-е

Алексей Плещеев

ПРИ ПОСЫЛКЕ

РАФАЭЛЕВОЙ МАДОННЫ

Окружи счастьем счастья достойную;

Дай ей сопутников, полных внимания,

Молодость светлую, старость покойную

Сердцу незлобному мир упования.

М. Лермонтов.

В часы тяжелых дум, в часы разуверенья,

Когда находим жизнь мы скучной и пустой

И дух слабеет наш под бременем сомненья,

Нам нужен образец терпения святой.

А если те часы печали неизбежны

И суждено вам их в грядущем испытать,

Быть может, этот Лик, спокойный, безмятежный,

Вам возвратит тогда и мир и благодать!

Вы обретете вновь всю силу упованья,

И теплую мольбу произнесут уста,

Когда предстанет вам Рафаэля созданье,

Мадонна Чистая, обнявшая Христа!

Не гасла вера в Ней и сердце не роптало,

Но к небу мысль всегда была устремлена;

О, будьте же и вы - что б вас ни ожидало -

Исполнены любви и веры, как Она!

Да не смущает вас душевная тревога;

Да не утратите средь жизненного зла,

Как не утратила Святая Матерь Бога,

Вы сердца чистоты и ясности чела.

1853

Алексей К. Толстой

МАДОННА РАФАЭЛЯ

Склоняся к юному Христу,

Его Мария осенила,

Любовь небесная затмила

Ея земную красоту.

А Он, в прозрении глубоком,

Уже вступая с миром в бой,

Глядит вперед - и ясным оком

Голгофу видит пред Собой.

1860-е

Афанасий Фет

К СИКСТИНСКОЙ МАДОННЕ

Вот Сын Ее, - Он, тайна Иеговы,

Лелеем Девы чистыми руками.

У ног Ее - земля под облаками,

На воздухе - нетленные покровы.

И, преклонясь, с Варварою готовы

Молиться Ей мы на коленях сами,

Или, как Сикст, блаженными очами

Встречать Того, Кто рабства сверг оковы.

Как ангелов, младенцев окрыленных,

Узришь и нас, о, Дева, не смущенных:

Здесь угасает пред Тобой тревога.

Такой Тебе, Рафаэль, вестник Бога,

Тебе и нам явил Твой сон чудесный

Царицу жен - Царицею Небесной!

1864

Счастья всем!!!!!!

  

Спасибо за подборку,но лично мне,нравится стихи Пастернака.Впервые я прочитала их в латвийском журнале лет 15 назад,до сих пор очарование живет,их я бы хотела рассказать вечерами своим внукам.А всех,верующих и неверующих..,ослабленных..,сильных..,живущих..:С РЖДЕСТВОМ.

  

Спасибо, Мишель!

Я только добавлю ссылку на сайт Светланы Дзюбы

http://afield.org.ua/ - кроме этой поэтической подборки, там еще очень много замечательных рождественских историй, советов, сказок.

Всем - светлого, радостного, волшебного Рождества!

Ирина